В интервью «Научной России» академик РАН, профессор, руководитель Секции общей биологии Отделения биологических наук РАН, заведующий лабораторией экологии водных сообществ и инвазий Института проблем экологии эволюции А.Н. Северцова РАН Юрий Юлианович Дгебуадзе рассказал об экологической ситуации в мире во время пандемии COVID-19, а также о том, где и почему российские ученые ведут исследования биоразнообразия, экологии и эволюции. Также в ходе разговора речь зашла о деятельности Гринпис и научном расследовании ситуации на Камчатке. У вас есть своя версия относительно произошедшей экологической катастрофы на Камчатке? Вы согласны с теми выводами, которые сформулировали коллеги в рамках заседания президиума РАН и круглых столов? Мне позвонили буквально через несколько часов после того, как поступила информация с Камчатки. Со мной пытались связаться представители СМИ – радиостанции, телевизионные каналы, но я отказывался комментировать ситуацию, поскольку точных данных тогда еще не было. Понимаете, у ученых, которые занимаются фундаментальной наукой, не принято в целях пиара или по каким-то другим причинам высказывать мнение, пока нет конкретной информации и собранного материала. Сейчас уже ситуация прояснилась: прошло несколько круглых столов, посвященных этой теме, было два заседания президиума РАН, где ученые смогли высказать свое мнение. Поставленная задача оказалась не такой сложной потому, что все это произошло на Дальнем Востоке, а в этом регионе есть несколько очень сильных наших институтов Дальневосточного отделения РАН. Кроме того, как мы знаем, проводимые научные исследования возглавил вице-президент РАН, академик РАН Андрей Адрианов – известный биолог, специалист в области сравнительной морфологии и систематики беспозвоночных животных, морского биологического разнообразия, причем не только в нашей стране, но и за рубежом. Андрей Владимирович долгое время руководил Институтом биологии моря на Дальнем Востоке, поэтому он прекрасно понимал нюансы работы по этой тематике и особенности этого региона. Помимо этого, ему помогали другие высококвалифицированные специалисты. К экспертизе привлекли космические снимки, многие профильные организации взяли пробы, в том числе, дальневосточники. Даже из нашего института (Институт проблем экологии и эволюции имени А.Н. Северцова РАН) несколько человек отправились на Камчатку для исследований, и стало понятно, что явление довольно тривиальное – была гигантская вспышка численности водорослей, которые при своем отмирании вызвали резкое падение кислорода в придонной части, что привело к массовой гибели донных беспозвоночных животных. Вообще-то, в самом начале у меня проскочила мысль, что в массовой гибели морских животных виноваты именно водоросли. Почему? Я и моя команда последнее время занимаемся биологическими инвазиями чужеродных видов. Известно, что есть водоросли, которые являются видами-вселенцами. На Дальнем Востоке есть один такой вселенец, он, правда, встречается в более южных местах, рядом с Владивостоком, в Охотском море, в районе Сахалина – это представитель царства хромистов - псевдонитшия, которая производит очень опасное вещество - нейротоксин домоевую кислоту, которое может погубить животных. Виды-вселенцы после натурализации часто дают вспышку численности. Я и подумал, что к камчатским событиям имеет отношение нитшия. Пока подтверждения этому нет. Однако опасные вещества производят и другие виды водорослей и цианобактерий, что также могло быть причиной гибели беспозвоночных на Камчатке. Также стоит отметить, что зона, где наблюдалось большое количество водорослей протянулась на несколько десятков километров по восточному побережью полуострова Камчатка, и, если принять во внимание особенности этого региона, то вряд ли можно говорить о какой-то техногенной аварии. Мы же знаем, как ранее происходили аварии в Тихом океане и в других местах. Здесь же стало понятно, что произошла вспышка численности микроскопических водорослей, панцирных жгутиконосцев динофлагеллятов, которые провоцируют такие ситуации. Подобное явление называется «красный прилив». Есть еще другие группы организмов (например, цианобактерии), которые вызывают такие явления. Сейчас это выясняется. Вообще, там могли присутствовать три или четыре группы этих организмов, которые называют водорослями, однако, не все из них являются водорослями, но они занимаются фотосинтезом и дают гигантские вспышки численности. Отмечу, что явление таких приливов общеизвестно, я студентам об этом рассказываю. Во многих местах мира, включая нашу страну, это регулярно наблюдается. Чаще это связано с планктонными водорослями и цианобактериями, которые живут в толще воды, но значительно хуже, когда возникает ситуация, связанная с нитчатыми водорослями. К сожалению, у нас такой сюжет наблюдается на Байкале. Там есть две группы нитчатых водорослей – спирогира и ульва, которые дают вспышки. Когда они отмирают, то их выбрасывает на берег, они долго гниют, ну, и, вообще, возникают всякие нехорошие последствия. Что можно сказать на этот счет? Бороться с «цветением» водорослей и цианобактерий, когда оно уже произошло, бесполезно. Причины его в некоторых случаях неясны, однако, для многих точек мира, и я думаю, что, в том числе, для Камчатки одними из триггеров, которые запустил процесс вспышки, были потепление и излишек биогенных элементов. Большинство этих групп водорослей – динофлагелляты, цианобактерии –  еще будет точно выясняться, о каких видах этих организмов идет речь, занимаются фотосинтезом. Помимо фотосинтеза им нужны биогенные элементы, прежде всего, фосфор и азот. Фосфор и азот в водоемах и, в частности, в морях бывает двоякого происхождения – внешний и внутренний. Внешний приток фосфора и азота попадает в воду с суши – на Камчатке недалеко от места происшествия находится крупный город, в котором практически нет очистных сооружений. Кроме того, бывает внутренний приток, когда все эти элементы откладываются на дне, а потом при разных гидрологических условиях поднимаются наверх. Я думаю, что об этих факторах также нельзя забывать, ведь все это в совокупности могло быть причиной вспышки, о которой мы говорим. Бороться с этими явлениями можно, но для этого везде необходимо построить очистные сооружения. Ведь бытовые стоки и сельскохозяйственная деятельность, когда остатки удобрений также попадают в воду или в почву, приводят к избытку биогенных элементов, к эвтрофированию, как называют этот процесс экологи и гидробиологи. Это огромная проблема, которая распространена по всему миру. Кроме того, в случае на Камчатке пострадали люди – дайверы, и те, кто просто прогуливался в окрестностях. Если же происходит постоянный мониторинг ситуации, то можно предсказать, когда можно ожидать такое явление. Конечно, его периодичность не очень известна, ведь это глобальное явление, которое связано с океаном. Однако отмечу, что никакой химии в больших объемах в воде не было, загрязнение, которое произошло на Камчатке - не техногенного характера. В данном случае нужно говорить только о возможном влиянии биогенных загрязнений. Какой пример в истории ликвидации экокатастроф с точки зрения быстроты реакции и эффективности мер вы можете вспомнить как удачный? К сожалению, большие катастрофы быстро ликвидировать нельзя – это очень трудно. Можно ее купировать, если сложившаяся ситуация влияет на здоровье людей. Нам известны, по крайней мере, две масштабные катастрофы, которые произошли в нашей стране – Кыштымская и Чернобыльская. Не все поддерживают эту точку зрения, однако, я считаю, что самый безопасный источник энергии сейчас – это ядерная, но на заре развития атомной энергетики катастрофы все-таки случались. В нашей стране было две аварии. Первая – на Южном Урале в 1957 году, так называемый, Кыштымский след. Я о ней знаю не понаслышке, т.к. сотрудники нашего института занимались последствиями этой аварией и работали там. Тогда на Урале быстро переселили несколько тысяч людей в другие места, активно занимались устранением аварии – никто не пострадал, но вот последствия случившегося мы наблюдаем до сих пор. Вторая ситуация – авария на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Специалисты очень быстро все ликвидировали, сделали саркофаг, сняли везде большое количество грунта. Учитывая гигантские масштабы аварии, погибло не так много людей, но через атмосферу радионуклиды пятнами распространились на большую территорию. Последствия аварии до сих пор наблюдаются в Брянской (особенно Новозыбковский район), Тульской и Калужской областях. Хотя в начале все необходимые меры были приняты. Таким образом, все зависит от масштаба случившегося. Если произошла небольшая авария, то можно быстро что-то сделать, купировать ее. Например, разливы нефти, которые регулярно происходят в портах. Есть специальные способы локализации таких разливов, разработаны биотехнологии, по которым при помощи микроорганизмов все это быстро перерабатывается. Но если речь идет о гигантских катастрофах, то это невозможно. Что я могу сказать в отношении экологических аварий? К слову, ситуация на Камчатке – это кризис, а не катастрофа или авария потому, что все уже почти восстановилось. Отмечу, что в нашей стране происходит огромное количество лесных пожаров, но МЧС с каждым годом работает у нас все лучше и лучше. Это видно из отчетных документов о состоянии окружающей среды. Например, в прошлом году около 80% лесных пожаров на территории России были ликвидированы в течение суток. Этот процент растет с каждым годом – год-два назад было 60%, еще раньше 30%. Сейчас с пожарами активно борются, что очень важно. Также случаются гигантские аварии, например, в 1994 году в Коми из-за крупного разлива нефти пострадал бассейн реки Печора. Я хочу сказать, что быстрое реагирование не всегда может помочь. В случае с мелкими авариями, да, а вот вышеупомянутые ситуации в Чернобыле или на Южном Урале – другое дело. Смотрите, в районе Кыштымского следа до сих пор сажают лес, существует запрет на любую деятельность в районах, о которых я говорил, хотя, вроде, аварии вовремя купировали. Такие ситуации следует предвидеть и предотвращать, чтобы они не возникали. В кратчайшие сроки решить проблему такого масштаба – невозможно. Как вы для себя определяете понятие «экология»? Вам не кажется, что сейчас термином «экология» подменяется понятие «охрана окружающей среды»? Вы правы, это больной вопрос для всех биологических экологов. Я термин «экология» трактую так, как он был предложен в конце XIX века. Конечно, есть длинные определения. Однако, прежде всего, и об этом надо сразу задуматься, экология – это наука, которая занимается взаимодействием организмов друг с другом и с окружающей средой. Очень простое определение. Я не знаю, почему сейчас это понятие расплылось и потеряло изначальную точность – журналисты постарались или, возможно, некоторые ученые. Особенно меня удивляет и раздражает, когда термин «экология» используют как описание для состояния окружающей среды. Например, когда у людей грязно в подъезде, то они часто говорят: «У нас плохая экология». Повторюсь, экология – это наука, которая не может быть плохой или хорошей. Она может быть развитой или неразвитой. В нашей стране очень полюбился этот термин, а потом появились понятия «экология религии», «экология культуры», «экология человека». Кстати, «экология человека» более-менее корректное понятие, человек – это все-таки живой организм, который имеет взаимодействия с окружающей средой. Правда, раньше это именовали санитарией и гигиеной. Бороться с этим уже бессмысленно, но мы пытаемся объяснять своим студентам, просто интересующимся людям, что экология – это именно наука. К слову, в английском языке эти понятия четко разделены – «environment» и «ecology». Насколько я знаю, такая же картина и во многих других языках мира. Можно ли говорить о том, что экология – консервативная наука, которая мало меняется со временем? Нет-нет, я не думаю, что о науке уместно так говорить. Консервативной может быть политическая партия – консерваторы, демократы, лейбористы. Экология очень интенсивно развивается в последнее время, ведь, прежде всего, это наука о взаимодействиях, а они очень сложные. Конечно, основа – это пищевые взаимодействия организмов. Если мы приводим в пример какую-то природную экосистему, кстати, антропогенную тоже, ведь любой парк, сельскохозяйственное угодье – это экосистема. Все эти взаимодействия очень непростые. В последнее время за счет обновления приборной базы развиваются исследования пищевых взаимодействий организмов в экосистемах – там применяются стабильные изотопы, биохимические метки. Таким образом, мы можем выяснить, кто кого ест и в каком количестве, включая очень мелкие организмы. На мой взгляд, экология сейчас переживает такой период, когда не просто изучают основные потоки вещества и энергии по экосистемам (например, что произвели растения, сколько съели насекомые, копытные и так далее), а выясняется качественный состав этих веществ. Все это удалось получить за счет современных методов. Кроме того, основа экологической науки – это все-таки описание биоразнообразия. Во всем мире по некоторым группам разнообразие не изучено, не описаны виды! По некоторым группам мы знаем всего 15% видов, для которых есть названия и сведения об особенностях их образа жизни. В этом плане сейчас сильно прогрессировала и улучшается с каждым годом микроскопическая техника. Также для определения видов и описания видового разнообразия используются молекулярно-генетические методы. Ведь для того, чтобы выяснить эволюцию и филогению многих таксономических групп, только морфологического описания недостаточно. Я считаю, что экология сейчас, наоборот, находится на очень большом подъеме. Кроме того, это наука, для которой постоянно появляются новые вызовы – глобальное потепление, загрязнения, глобальные антропогенные воздействия, которые с каждым годом становятся все более изощренными. Появляются не просто нефтепродукты, о которых мы говорили, а возникают ультраэкотоксиканты, о которых мы не знали раньше. Например, все слышали о таких высокотоксичных веществах, как диоксины. В обиход это понятие вошло после войны во Вьетнаме, когда американские войска для того, чтобы ловить отважных вьетнамских партизан, стали применять дефолианты. Дефолиант – это вещество, вызывающее опадение листьев деревьев. Американцы называли его agent orange, и он содержал диоксины. Это страшное химическое вещество, которое не разлагается в природе, циркулирует по пищевым сетям и действует на живые организмы, включая человека, в концентрации 10-12 степени, нарушая иммунную систему, вызывая онкологические заболевания и мутации. Во Вьетнаме это вещество еще не устранено. Вот это и есть - ультраэкотоксиканты. Сейчас все борются с мусорными свалками. Так вот при сжигании мусора это вещество тоже образуется и еще при помощи других химических процессов, которые применяли, но не знали о последствиях потому, что не изучали этот вопрос. Это только один из показательных примеров, касающийся ультраэкотоксикантов. Как вы считаете, пандемия коронавируса улучшила экологическую обстановку во всем мире? Дело в том, что пандемия – это экологический процесс, но никто об этом не задумывается. Пандемия – это типичная инвазия, биологический процесс. Что такое инвазия? Это когда организм попадает за пределы своего естественного ареала. Человечество переживало очень много пандемий, но давайте посмотрим, откуда взялся этот последний вирус? Есть резервуар болезни, вирус возник у летучих мышей, потом каким-то образом перешел на человека. Как именно это произошло, пока все спорят, но три группы SARS – 2002 г., MERS – 2012 г. и COVID-19 года – они все близки и первоначально возникли у животных. Я хочу отметить, что мы боремся с этой пандемией неправильно. Ученые разрабатывают вакцины, лекарства, то есть занимаются «хвостом» проблемы, а работать надо со всей цепочкой: животное-резервуар – переносчик - человек. Как это сделать? В конце 1940-ых годов наш выдающийся ученый, академик Евгений Никанорович Павловский разработал теорию природной очаговости. Он работал тогда с клещевым энцефалитом. Похожая картина, если сравнивать с коронавирусом – вирус передавался по цепочке: дикие животные, потом клещ, затем уже человек. Это было очень страшное заболевание – люди становились инвалидами или умирали. Другие известные нам болезни были еще страшнее, например, чума. Описаны три гигантские пандемии чумы в мире – в V-VII, XIII-XV и XIX веках нашей эры. Кстати, сейчас болезнь опять проявляет себя. Что такое чума? Это 233 вида диких животных, которые являются резервуаром этой болезни. Потом через блох и других насекомых бактерия-возбудитель попадает на домашних животных и на человека. Больше всего сведений мы имеем о пандемии чумы, которая разгорелась в 1346-1353 годах нашей эры. В Европе умерло по приблизительным оценкам (ведь статистика тогда плохо работала) от 75 до 200 миллионов человек. В Италии, Франции население сократилось на более чем 50%. В нашей стране был похожий сценарий, пока в прошлом веке у нас не создали противочумную систему, благодаря которой и победили болезнь. Чтобы справиться с этой проблемой, пытались бороться, прежде всего, с теми, кто являлся резервуаром – это сурки, песчанки, пищухи и другие млекопитающие. Существует еще масса других болезней, которые развиваются по такой же схеме – лихорадка Западного Нила, чума свиней. Конечно, сейчас обстоятельства складываются по-другому. Стоит принять во внимание плотность населения, транспортный перенос болезней. Когда была чума, то это были времена татаро-монгольского нашествия, развивался «Великий Шелковый путь», который мы снова хотим возродить. А откуда взялась холера? Она проникла в начале XIX века в Европу из Индии. Также заболело и скончалось много людей, в том числе, философ Г.В.Ф. Гегель и композитор П.И. Чайковский. Как пандемия повлияла на экологическую ситуацию? Люди ожидали, что при спаде экономики будет меньше мусора, грязи и отходов, которые попадают в окружающую среду. Однако ситуация сложилась совсем иная. Ведь не только офисные сотрудники перешли на дистанционную работу и закрылись предприятия, но и была ограничена деятельность организаций, которые занимаются очистными сооружениями, контролем за окружающей средой. Кроме того, в момент пандемии у нас почему-то стали появляться проекты новых правил и законов, которые влияют на охрану природы. Например, был предложен закон об изменении правил охоты, в котором предлагаются практически браконьерские орудия лова. Также пытались ввести закон об изменении статуса деревень на территории особо охраняемых природных территорий, о вырубке лесов по берегам рек. Снижение экономической и другой активности не повлияло в целом положительно на экологическую ситуацию в эпоху пандемии. Это видно кстати на примере новейшей истории нашей страны. Помните, что было в 1990-ые годы? Многие заводы были остановлены, сельское хозяйство находилось в полном упадке. Я полевой зоолог, ездил по стране в экспедиции и видел ситуацию своими глазами. В 2012 году я участвовал в одной Всероссийской конференции, посвященной водохранилищам. Она проходила в Ярославской области и большинство участников конференции были с Волги. Там ученые демонстрировали данные о волжских водохранилищах. Все ожидали, что раз сельское хозяйство находилось в упадке, то удобрения больше не смываются в реки и водохранилища. Однако эвтрофирование, то есть поступление биогенных элементов, и загрязнения существенно не снизились. Почему так получилось? Во-первых, много неполезных для биоты веществ было захоронено намного раньше – я уже говорил про внутренние биогенные элементы фосфор и азот, которые находятся на дне водоемов. Во-вторых, большинство российских городов и населенных пунктов не имеют никаких очистных сооружений, и все бытовые отходы попадают в водоемы. Кроме того, загрязнение окружающей среды (прежде всего водоемов) в некоторых местах, например, в европейской части России растет из-за роста населения – теперь более 50% жителей нашей страны обитают в бассейне Волги. Так что не всегда спад производства говорит о том, что экологическая ситуация улучшится. Вам, как ученому, близко то, чем занимается Гринпис? Как говорил кто-то из классиков, политика – это продолжение экономики. Кто и зачем финансирует Гринпис? В чем заключается деятельность этой организации? Внешне может показаться, что их работа очень важная и нужная, однако, на самом деле, все сводится к тому, чтобы найти какое-то «грязное место» на земле и устроить шумные пиар-акции. Когда я учился в МГУ, на биологическом факультете, у нас была, да и существует по сей день, Дружина охраны природы имени В.Н. Тихомирова. В этой организации студенты учатся правильно бороться с браконьерством и другими нарушениями. А мы в свое время начинали с того, что следили перед Новым годом кто везет незаконно срубленные елки домой, есть ли у них документы на них. В этой деятельности  нам помогала милиция (или мы ей помогали). Все было на энтузиазме. Если говорить о Гринпис, то еще есть ряд факторов, которые меня раздражают. Например, в той же ситуации на Камчатке были задействованы высококвалифицированные ученые, целые научные институты и научные школы; брались пробы, специалисты приезжали в регион, проводили исследования. А теперь давайте посмотрим, где учились люди из таких организаций, как Гринпис? Они выступают по телевидению, ведут активность в интернете, но какое у них образование? Куда они сдают свои пробы? В какие-то непонятные организации, после чего становится ясно, что людям просто заплатили. Мое мнение неголословно, я знаю конкретные примеры таких историй. Например, в 1990-е годы, когда сельское хозяйство находилось в упадке в Подмосковье, происходил варварский захват земель разного назначения. В этом регионе у нашего института есть несколько биостанций – при советской власти их было 12 по всей стране, сейчас осталось 8. Они создаются для того, чтобы вести наблюдения в местах, где природа сохранилась в более-менее первозданном виде. Так вот, рядом с нашими биостанциями велось сельское хозяйство, потом оно исчезло, пришли какие-то люди, покушались на одну из наших биостанций, угрожали мне – я тогда работал в дирекции. Эти люди принесли бумагу, в которой говорилось о том, что, мол, здесь нельзя вести сельское хозяйство, что мы работаем в неблагоприятном регионе, земле здесь свойственна радиоактивность и, вообще в почве присутствует вся таблица Менделеева. Самое удивительное, что кто-то им подписал эту бумагу, понимаете!? Откуда на этих землях радиоактивность? Здесь урожай недавно собирали, даже заводов не было поблизости. Тогда я понял, что это просто бизнес. На сельхозземлях решили построить коттеджный поселок. Я подчеркну, что деятельность по охране природы и окружающей среды должна вестись совершенно не так, как в этих организациях. Юрий Юлианович, интересно узнать о сотрудничестве Института экологии и эволюции имени А.Н. Северцова РАН с Институтом Африки РАН. Где российские ученые ведут исследования биоразнообразия, экологии и эволюции? И почему именно там? Пандемия коронавируса показала нам, как важно изучать биоразнообразие по всему миру. Хотя бы в целях нашей безопасности. Например, те же летучие мыши, от которых коронавирус передался человеку – их же около 1500 видов. Кроме того, часть из них живет на территории нашей страны, а другая часть может мигрировать к нам потому, что они могут менять свои ареалы. Также мы не должны забывать о фундаментальной науке. Ученым необходимо изучать биоразнообразие всей планеты, ведь есть группы животных, растений, микроорганизмов, которые живут по всему миру. Природа не знает границ, и мы не можем концентрироваться только на своей стране в изучении биоразнообразия. Иначе мы не будем понимать филогению – историю развития изучаемой группы организмов, ее эволюцию. Кроме того, мы не сможем избежать ошибок. Например, при описании новых видов. Многие экологические закономерности можно понять только в том случае, если исследуешь экосистемы разных регионов. Кроме того, палеонтологии проблему эволюции можно изучать только в определенных точках Земли, грубо говоря, там, где она происходит. По всему миру есть такие «горячие точки» формообразования, видообразования, которые происходят в данный момент. Однако, конечно, мы имеем биоразнообразие, которое сложилось за пару миллиардов лет, те же цианобактерии, которые я упоминал, производили кислород, когда все только начиналось, кроме них тогда почти никто не жил на Земле. Весь этот эволюционный процесс почти завершился, но в определенных ландшафтах или водоемах он продолжает происходить. Например, для близких мне водных организмов есть несколько точек, где идет формообразование. То есть внутри вида образуются несколько экологических или морфологических групп. Поэтому мы и работаем в разных точках Земли, где обнаруживаются такие процессы. У нас в Институте есть экспозиция, которая посвящена 50-летию российско-монгольской экспедиции. Это уникальное место, где сейчас идет глобальный процесс опустынивания – экологическое явление. Там мы работаем и на периодически высыхающих водоемах, где происходит циклическое формообразование рыб. В силу климатических колебаний озера каждые 10-12 лет высыхают, а потом восстанавливается и мы наблюдаем образование морфо-экологических форм, возникших из одного вида, сохранившегося в реках, впадающей в эти озера. Также мы работаем в Эфиопии, на Абиссинском нагорье, в Рифтовой долине, где также сейчас идет процесс формообразования, и за таким процессом невозможно наблюдать в другом месте. Я проводил аналогии нашей работы с деятельностью ученых, которые занимаются космосом. Почему самое большое количество обсерваторий, которые принадлежат не только Чили, а многим странам мира, находятся в Андах? Все просто – там практически 350 дней в году нет облачности, а эта местность в целом находится ближе к небу. Таким образом ученые ищут и используют уникальные возможности регионов мира для своих исследований. Кроме того, я повторюсь, что работа в разных местах – это вопрос биобезопасности. Потому что из-за миграции людей и животных, а потом и климатических изменений, мы не знаем, что и откуда еще может прийти к нам. Биоту необходимо изучать и по этим причинам тоже. Еще один очень важный вопрос заключается в том, что изучение биоразнообразия в разных районах мира связано с генетическими ресурсами. Что такое генетические ресурсы? Дело в том, что для новых источников питания, лекарств нужны организмы, которые обладают какими-то уникальными генами. У нас в институте на первом этаже находится выставка, посвященная Николаю Ивановичу Вавилову – это отечественный гениальный биолог, который занимался селекцией сельскохозяйственных растений. Он проехался по таким горячим точкам, о которых я говорил, побывал в разных частях земного шара, и выяснил, что в каждой такой точке находятся центры происхождения сельскохозяйственных культур и как мы теперь понимаем центры формообразования организмов. Например, близкое мне Абиссинское (Эфиопское) нагорье. Там Николай Иванович нашел шесть культур, которые возникли в этом регионе, а потом распространились по всему миру. Кроме того, он собрал генетический материал, который до сих пор используется в селекции. О каких культурах идет речь? Арбуз, кофе, нут, клещевина, сорго. Это те культуры, которые сейчас везде выращиваются, но пришли они из Африки. Кстати, в отношении лекарственных растений и животных прослеживается такая же картина – не все они с нашей территории, хотя она у нас гигантская. Приведу один пример. Сейчас ученые с Дальневосточного отделения РАН с помощью специальных подводных аппаратов интенсивно изучают биоразнообразие глубин Мирового океана. Оказалось, что за счет притока со дна теплых вод, на глубинах 7-9 тысяч метров существует весьма разнообразная фауна. Отмечу, что света там нет - все построено на хемосинтезе. Относительно недавно я узнал от академика А.В. Адрианова, что с помощью подводных аппаратов, на глубинах на которые не может спуститься человек удается получить качественные фотографии и взять пробы живых организмов. В ходе этих работ ученым удалось найти вид офиур – иглокожих животных, похожих на морскую звезду, из тела которого выделили вещество, на базе которого получили лекарство, помогающее в лечении одного из самых страшных видов рака - глиобластомы. От этой болезни недавно ушел из жизни выдающийся певец Дмитрий Хворостовский. Раньше у РАН было большое количество биостанций по всему миру. Наш институт имел биостанцию в Перу, также исследования велись в Боливии, много лет ученые нашей академии работали на Кубе. Сейчас гигантскими усилиями удалось сохранить четыре долговременных международных проекта, которые курирует Отделение биологических наук РАН – в их рамках трудятся биологи, экологи, зоологи, ботаники, палеонтологи. У нас есть Центр в Армении, который, в частности, изучает уникальное озеро Севан, ведутся интересные работы по горным экосистемам. Существует Совместная российско-монгольская комплексная биологическая экспедиция РАН и АНМ. Я уже упоминал, что ей в прошлом году исполнилось 50 лет. Разумеется, это очень важный проект, ведь Монголия – это наш сосед, там есть много уникальных экосистем. Кроме того, из этой местности берут свое начало две самые большие реки Сибири – Енисей и Амур, а также основной приток  Байкала – река Селенга. Помимо этого, функционирует Совместный российско-вьетнамский тропический научно-исследовательский и технологический центр во Вьетнаме. Ему исполнилось уже 35 лет. Основные работы, которые ведутся там, посвящены последствиям экологической войны США во Вьетнаме и изучению биоразнообразия. Заниматься этим вопросом наших ученых попросило Министерство обороны Вьетнама. И знаете, до сих пор наши ученые находят там диоксины. Уже второе поколение вьетнамских людей страдает от этого явления. Отдельно стоит сказать о проекте Совместной российско-эфиопской биологической экспедиции в Северной Африке. Ей уже исполнилось 33 года. О важности этих работ для изучения процессов формирования биоразнообразия я уже говорил. На сегодняшний день наша экспедиция является единственным долгосрочным научным проектом России в Африке. Ранее в работах в Эфиопии мы сотрудничали с Институтом Африки РАН. Правда, сейчас эти исследования в связи с реформой РАН ведутся с меньшей интенсивностью. Вообще последние годы все эти работы, кроме деятельности во Вьетнаме, держатся в основном на энтузиазме наших ученых. Вьетнам, насколько мы знаем, сейчас находится на экономическом подъеме, поэтому руководство страны заинтересовано в поддержке этих исследований. И там ученые получают уникальные результаты и по изучению биоразнообразия, и по экологическим последствиям войны. Все это, разумеется, очень важно, поэтому мы и продолжаем работать. Видеозапись интервью можно посмотреть здесь.    Материалы по теме:  Вiдкритий лiс: "Академик Дгебуадзе: «Две главные проблемы биологии – происхождение и эволюция жизни"

Катастрофа на Камчатке — одно из самых обсуждаемых явлений 2020 года. Смерть нескольких тысяч животных вызвал красный прилив, по-другому — цветение водорослей, на которые раньше никто не обращал внимания. Strelka Mag публикует детальные спутниковые снимки Камчатки в дни катастрофы, сделанные КБ Стрелка. На них впервые можно увидеть, насколько масштабен красный прилив и откуда он пришёл. С ЧЕГО ВСЁ НАЧАЛОСЬ С момента, когда вся Россия узнала о катастрофе на Камчатке, прошло больше месяца. 3 октября журналист Юрий Дудь опубликовал в своих соцсетях историю сёрферов с Халактырского пляжа. Спортсмены жаловались на слепоту, резь в глазах и горле, тошноту и другие симптомы. Инстаграмы экологических активистов были заполнены фотографиями выбросившихся на берег морских ежей и осьминогов. Greenpeace проиллюстрировал ситуацию своим спутниковым снимком. Вы точно его видели, если следили за ситуацией: ядовито-зелёная вода стекает в океан, покрытый тёмной рябью. Одним из первых объяснений случившегося стало предположение, что воды Халактырского пляжа были отравлены стоками с полигонов ядохимикатов: рядом с Авачинским заливом нашлось сразу два таких объекта. «Есть опасения, что химикаты могли попасть в грунтовые воды, а так как Козельский полигон расположен на склоне, они могли вытечь к подножию вулкана и протечь в реку Налычева», — говорил представитель Greenpeace Василий Яблоков. На это заявление сразу отреагировал глава Камчатки и пообещал рекультивировать полигон. Расследованием камчатской катастрофы занимались не только учёные, но и журналисты. Весь октябрь в интернете появлялось много противоречащих друг другу версий: кто-то говорил, что воду отравило ракетное топливо, кто-то указывал на возможный разлив нефти.   ПОЧЕМУ ВСЕ НАЧАЛИ ГОВОРИТЬ ПРО ВОДОРОСЛИ К середине октября появились первые подробные результаты исследования проб воды — и они удивили многих. В водах Авачинского залива действительно нашли превышение концентрации нескольких веществ — фосфатов, железа и фенолов. Не было ясно, откуда в воде взялись эти вещества, но ни одно из них не могло в одиночку вызвать гибель такого количества животных, говорили в Минприроды. В сентябре на Камчатке произошло сильное землетрясение, которое могло спровоцировать выход токсичных элементов. Камчатка — вулканический край, такая версия казалась вполне логичной. Посреди информационного шума возникла самая интересная версия: Камчатку отравили токсичные водоросли. Первым об этом 10 октября заявил директор Института вулканологии и сейсмологии ДВО РАН Алексей Озеров на совещании с губернатором Камчатского края Владимиром Солодовым. В этот же день на сайте географического факультета МГУ были опубликованы результаты совместной экспедиции географов со специалистами Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова РАН. Там было сказано, что «наиболее вероятной причиной указанных процессов является кислородное голодание вследствие замора, возникшего после массового развития микроводорослей в сентябре 2020 года». Этой же версии стал придерживаться и глава Минприроды Дмитрий Кобылкин. 16 октября издание N+1 опубликовало рассказ гидролога Сергея Чалова. Вместе с коллегами он проводил обследование вод Авачинского залива, где предположительно произошёл разлив токсичного вещества, от которого пострадали сёрферы. «Давно не было такой ситуации, когда явления в природе вызывали столь противоречивые слухи. В 2020 году наш словарь пополнился не только словами „самоизоляция“ и „зум“, но и „красный прилив“. Эти слова — наша новая реалия», — писал Чалов, говоря о том, что, скорее всего, в катастрофе на Камчатке виновато цветение водорослей. Этот текст вызвал много обсуждений в социальных сетях, а конспирологически настроенные пользователи начали обвинять главного редактора N+1 в сотрудничестве с властями, якобы скрывающими истинную причину катастрофы на Камчатке. Forbes выпустил материал о том, почему людям было сложно поверить в красный прилив: путаница версий, поздняя реакция и борьба в социальных сетях за внимание породили общее недоверие к заявлениям учёных и чиновников. Красный прилив, в который мало кто верил в начале октября, сейчас является приоритетной и самой проработанной версией произошедшего на Камчатке. К ней независимо пришли две группы исследователей. Специалисты Камчатского филиала «Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии» проанализировали пробы воды, а учёные из Российской академии наук — спутниковые снимки в низком разрешении. «Я уверен, что мы столкнулись с таким масштабным, но не редким для Камчатки явлением, как вредоносное цветение воды, или так называемые красные приливы», — говорил 12 октября вице-президент РАН академик Андрей Адрианов на пресс-конференции учёных по ситуации на Камчатке. При этом всё ещё не было понятно, как выглядел этот красный прилив и откуда он пришёл.   ЧЕМ УНИКАЛЬНЫ СНИМКИ КРАСНЫХ ПРИЛИВОВ Для мониторинга красных приливов в разных частях мира часто используют дистанционное зондирование, например в штате Флорида. Снимки, которые делают из космоса, анализируют при помощи алгоритмов и индексов программы Sentinal-2. Это помогает определить концентрацию хлорофилла А. Этот растительный пигмент содержат клетки микроводорослей. КБ Стрелка воспользовалась этим же методом. C помощью программы Sentinal-2 специалист по устойчивому развитию КБ Стрелка Наби Агзамов обработал несколько спутниковых снимков Камчатки в дни, когда предположительно произошло цветение водорослей: c 24 сентября по 12 октября. Несколько дат пришлось исключить из-за высокой облачности, но все остальные кадры получились достаточно чистыми. Вместе с КБ Стрелка Strelka Mag публикует первые спутниковые снимки высокого разрешения. До этого мы могли видеть только общую картину в статике. Снимки позволяют в деталях рассмотреть, как красный прилив атаковал Камчатку и где находились самые горячие точки цветения. Распространение красного цветения на побережье Камчатки с 24 сентября по 12 октября. Cправа показан общий вид всего побережья. Cлева — отдельные участки берегов Камчатки, в увеличенном масштабе. Эти цветные вихри на снимках — цветущие водоросли. Они образуют сразу несколько явных «тел» цветения на западном и восточном побережье Камчатки. Вы можете увидеть, что след из водорослей будто смывается на юг вдоль длинной дугообразной линии берега — это Халактырский пляж, где отравились сёрферы, о которых рассказывал Юрий Дудь. 1 / 2 Увеличенный фрагмент Халактырского пляжа на снимке от 4 октября Ещё одно пятно водорослей можно увидеть чуть выше пляжа, в другом заливе. Вы тоже могли видеть кадры оттуда — знаменитая вертолётная съёмка зафиксировала странное тёмное пятно на поверхности океана. В посте Дудя указывалось, что вертолёт пролетал над Авачинским заливом, но журналисты РБК выяснили, что съёмка велась именно здесь — в Кроноцком заливе, в районе бухты Калыгирь и бухты Малая Медвежка. 1 / 2 Увеличенный фрагмент Кроноцкого залива на снимке от 4 октября   ЧТО МЫ ПОНЯЛИ БЛАГОДАРЯ СНИМКАМ Мы попросили проанализировать снимки микробиолога и ведущего специалиста Института океанологии им. П. П. Ширшова РАН Филиппа Сапожникова. Он отметил, что водоросли цвели одновременно в разных местах: «Это было не одно пятно — это были многие пятна, которые цвели в разных местах». 1 / 2 Распространение красного цветения на 4 разных участках побережья Камчатки на снимке от 4 октября На спутниковых снимках также можно увидеть, что несколько центров цветения водорослей постепенно смещались вместе с течением воды. Сапожников замечает: «Можно заметить развитие разных видов в разных местах, и ещё со смещением, — такое обострённое состояние деятельности экосистемы». Важно, что во многих публикациях о катастрофе на Камчатке упоминаются локации только с восточного побережья, например Халактырский пляж. Но на снимках видно, что водоросли цвели не менее интенсивно и на западном побережье, в районе Охотского моря. Цветение водорослей на западном побережье Камчатки на снимке от 9 октября «Красный прилив двигался на юг. Через узкий пролив он прошёл на западное побережье Камчатки, прямо в Охотское море. Как оно выглядит? Плавный кумулятивный намывной берег, знаменитые чёрные пляжи. Охотское море можно назвать внутренним, если смотреть на его гидрологию, по сути, это большая бухта. И конечно же, в этом затишном месте в период формирования условий для продолжения осеннего цветения пошло развитие водорослей. В этом году был мегациклон посреди северной пацифики. Он разогнал воду и создал прижим тёплых водных масс к берегам — это опасность красного прилива номер один», — объясняет Сапожников.   КАК БЫЛИ СДЕЛАНЫ СНИМКИ Снимки Камчатки были получены при помощи спутника Sentinel-2. Обработка этих мультиспектральных изображений высокого пространственного разрешения позволяют распознать объекты, которые могут быть не видны на обычных спутниковых снимках. Чтобы раскрасить снимки (то есть просчитать на них концентрации хлорофилла А), мы использовали индексы, основанные на алгоритме reflectance line height (RLH). Также для маски облаков были использованы алгоритмы HOL и BCY.   ПОЧЕМУ СТОИТ УЗНАТЬ О КРАСНЫХ ПРИЛИВАХ ВСЁ Красный прилив в Канаде. Фото: istock / Chris Babcock С каждым годом красных приливов становится всё больше. На Камчатке они случались и раньше и, скорее всего, произойдут снова. Учёные последние 70 лет пытаются понять, как бороться с цветением водорослей. В 1950-х годах их пытались уничтожать красные приливы при помощи сульфата меди и алюминия, но получилось плохо: умерли не только цветущие водоросли, но и всё живое рядом. Из проверенных способов остаётся только мониторинг с помощью онлайн-карт, которые используют в США. Одним из факторов, усиливающих процесс красного прилива, является потепление океана, спровоцированное выбросами углекислого газа. Помочь сократить цветение водорослей могли бы программы устойчивого развития городов. Cегодня города являются источником более 70% от всех выбросов углекислого газа. Вместе с ведущим специалистом института океанологии им. П. П. Ширшова РАН Филиппом Сапожниковым разобрались, что такое красные приливы и почему в этом году они стали причиной масштабной катастрофы. Прочитать об этом можно здесь. Если вы учёный, научный журналист или исследователь, вы можете получить снимки в высоком качестве, для этого напишите на почту edit@strelka.com. КБ Стрелка и Strelka Mag благодарят за помощь в подготовке материала: Ведущего специалиста института океанологии им. П. П. Ширшова РАН Сапожникова Филиппа Вячеславовича; Младшего научного сотрудника Института проблем механики им. А. Ю. Ишлинского РАН Гаврикова Александра Александровича.

При поддержке Фонда «Озеро Байкал» ученым коллективом Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова Российской Академии Наук (ИПЭЭ РАН) под руководством Рожнова В.В. разработана и утверждена комплексная научная Программа исследования байкальской нерпы на 2020-2025 гг. В разработке Программы также участвовали ученые Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) и его Байкальского филиала, а также Федерального исследовательского центра фундаментальной и трансляционной медицины. Целями Программы являются: изучение современного состояния популяции байкальской нерпы как эндемика фауны озера Байкал и вида-индикатора состояния озера Байкал; создание научной основы для обеспечения эффективного сохранения биоразнообразия озера Байкал. Программа учитывает основные направления и первоочередные задачи, на которых сосредоточено внимание зоологов, изучающих байкальскую нерпу: I. Использование байкальской нерпой акватории и береговой линии озера Байкал, ключевые местообитания и численность популяции. II. Благополучие популяции байкальской нерпы (включая генетические, серологические, вирусологические, гормональные, токсикологические и другие исследования, а также изучение питания, демографической структуры, рождаемости и смертности байкальской нерпы). III. Состояние местообитаний байкальской нерпы (оценка качества среды обитания). Все исследования байкальской нерпы по Программе будут проходить с применением только неинвазивных и малоинвазивных методов, не наносящих или наносящих минимальный ущерб каждому животному и популяции в целом. В Программе учтены международные и национальные стандарты, требования, соглашения и конвенции, имеющие отношение к охране и сохранению байкальской нерпы и среде ее обитания. Результаты исследований, реализуемых в рамках утвержденной Программы, будут переданы Минприроды России и региональным органам власти для принятия решений о государственных мероприятиях в отношении байкальской нерпы. Совместная работа учёных, некоммерческих организаций и законодательных органов позволит грамотно подойти к разработке природоохранных мероприятий и разработать их с максимальной пользой для уникального вида. Ознакомиться с Программой исследования байкальской нерпы можно по ссылке.

Страшное слово «динофлагелляты» и другие причины отравления моря на Камчатке. В ночь на 29 сентября на южное побережье Камчатки штормом были выброшены тысячи мертвых обитателей океана — от медуз до млекопитающих, а сколько их трупов осталось в толще воды и на дне прибрежного шельфа, нам неизвестно, истинный размер замора еще предстоит оценить. На скорые ответы на вопросы, кто виноват и что делать, в данном случае рассчитывать не приходится. Призрак Бермудского треугольника С начала октября к поискам причин катастрофы были привлечены специалисты. В районе Авачинского залива начала работу группа ученых из Дальневосточного федерального университета. Отобранные ими пробы воды, взвеси, донного грунта, мертвых и живых гидробионтов отправлялись в авторитетные институты, где их анализом занимались в оперативном режиме. 11 октября на Камчатку прибыла группа ученых из Института проблем экологии и эволюции РАН, которые тоже отобрали материал для отправки на анализ в московские академические институты. Тем временем число версий экологической катастрофы, а то, что случилось, иначе назвать нельзя, только множилось. В известном смысле всем было бы проще, если бы сразу подтвердилась какая-нибудь одна из техногенных версий случившегося. Например, что причина катастрофы — утечка из захоронения ядохимикатов на берегу залива (вариант — утечка ракетного топлива с военного полигона) или что какое-то судно втихую слило льяльные (трюмные) воды или промыло танки. Тогда легко было бы найти виновного, примерно его наказать и, усилив контроль, если не полностью избежать повторения подобного, то по меньшей мере снизить вероятность его повторения в будущем. Но пока ситуация начинает напоминать историю с Бермудским треугольником. Все знают, что катастрофа произошла, все знают, каковы ее последствия — но ни одна версия специалистов пока не находит подтверждения. В «камчатском многограннике» мы, похоже, наблюдаем множество разнонаправленных явлений, каждое из которых могло бы служить причиной отравления моря, но не дотягивает до случившейся катастрофы — по крайней мере напрямую и на всей охваченной отравлением акватории. Как заметил губернатор Камчатского края Владимир Солодов, вероятно, суммируя данные специалистов, «возможен разный характер загрязнения на разных точках акватории». Суть этого утверждения понятна и обоснованна, только не понятно главное: в силу каких причин «загрязнения разного характера» сошлись в один момент в одной точке огромной акватории Тихого океана. Неизвестная Камчатка Камчатский край (полуостров Камчатка и Корякия) — один из важнейших рыбопромысловых районов России: суммарный вылов рыбы в Камчатском крае ежегодно составляет 500 тыс. тонн (преимущественно лососевых). А с недавних пор Камчатка стала довольно привлекательным местом внутреннего туризма благодаря уникальной девственной природе, и потому экологическая катастрофа в Авачинском заливе могла показаться неожиданной. Но это не так. Как показывает статистика мониторинга прибрежных камчатских вод, Камчатка шла к этому долго и неуклонно. Район экологической катастрофы «Не щебечет дохлый щегол» Возьмем, к примеру, потенциально вредоносное цветение динофлагеллят — одноклеточных существ с двумя жгутиками, некоторые из которых способны вырабатывать токсины. Спутниковые снимки в первую неделю октября показывали: по концентрации фотосинтетических и сопутствующих им пигментов — весьма существенное развитие микроводорослей (их «цветение») в прибрежных водах Авачинского залива. Тот вид, клетки которого были найдены мной в пробах песка с литорали Халактырского пляжа, взятых 6 октября, живет в составе планктонных сообществ — он населяет водную толщу. Отмирая после массового развития в прибрежных водах, его клетки в изобилии падают на дно. И многих из них приносит приливом на песчаный берег, где песок, словно губка, оставляет часть из них в себе. По соотношению клеток планктонных водорослей в песке можно понять, кто из них в самом ближайшем прошлом интенсивнее других развивался в планктоне. В нашем случае это был Dinophysis fortii — потенциально токсичная динофлагеллята, способная выделять в среду обитания так называемые диаретические биотоксины. В целом это обычный вид для камчатских прибрежных вод. Но опять же по концентрации отмерших клеток в песке можно судить лишь о том, что в воде он размножался интенсивнее других микроводорослей. Чуть менее интенсивно при этом плодился его дальний родич — Pyrophacus horologium, в принципе не токсичный. Однако говорить об интенсивности «красного прилива» по этим данным мы не можем. К тому же в песке были найдены — и во множестве — и мертвые «мягкотелые» динофлагелляты. В отличие от двух упомянутых видов, они не одеты при жизни в твердые панцири, отчего их идентификация по останкам крайне затруднительна. Они тоже могли принимать участие в формировании «красного прилива». Для определения вида их стоило бы вывести в культуру, но «мертвая сова не кричит, не щебечет дохлый щегол». Для кого смертельны «красные приливы» «Красные приливы» способны вызывать весьма негативные последствия, но в разной форме и с разными последствиями для разных существ. Если микроводоросли, их вызывающие, выделяют нейротоксины, то сильно страдают морские млекопитающие, птицы и люди, употребляющие в пищу моллюсков и рыбу, питающихся планктоном, а также крабов, наевшихся мертвых медуз, до того поедавших токсичных динофлагеллят. Сами медузы гибнут по иным причинам, включая штормы. Эти нейротоксины для них практически не опасны. Холоднокровные существа — моллюски, иглокожие, черви, раки и рыбы — также мало подвержены их воздействию. Теплокровные существа имеют существенно более развитую кровеносную систему, поэтому они и более восприимчивы к любым токсинам вообще, чем холоднокровные. То же самое можно сказать и о токсинах, вызывающих диаретическое отравление. Их воздействие на моллюсков минимальное. Зато ими травятся люди, употребляя в пищу, например, моллюсков-фильтраторов или плавая среди интенсивно плодящихся динофлагеллят, способных эти токсины производить. Травятся также морские млекопитающие и птицы. Каскад заморов Анализ проб, сделанный Росприроднадзором, показал превышение в водах залива ПДК по фосфатам в 10,8 раза, по железу — в 7,2 раза, по фенолам — в 6,9 раза, по аммонию — в 6,2 раза, и это уже на предполагаемых стадиях позднего развития и отмирания «красного прилива». Пока никто не может достоверно утверждать, что стало источником повышения концентрации этих веществ в акватории. Вполне возможно, что высокие концентрации этих загрязнителей — и не обязательно перечисленных — погубили и сам «красный прилив». В свою очередь, микроводоросли, отмирая, посыпались на дно, где их разложение с участием гетеротрофных бактерий вызвало острый дефицит кислорода, что и могло стать причиной гибели донных беспозвоночных, включая осьминогов. Двустворчатые моллюски способны переносить заражение среды вредными для них загрязнителями и дефицит кислорода до нескольких дней. Но не исключено, что «дождь» из отмирающих микроводорослей продолжался дольше. Таким образом, вполне мог иметь место своеобразный «каскад заморов», результаты которого не заставили себя ждать на берегу. Анализируя массовое развитие динофлагеллят глубже и продолжительнее, мы привлечем результаты специалистов из Национального научного центра морской биологии Дальневосточного отделения РАН, уже популярно обнародованные вице-президентом РАН Андреем Адриановым. По данным дальневосточных коллег, работавших с пробами фитопланктона, отобранными 3–5 и 7 октября, в составе пятна цветения в Авачинском заливе одни видовые комплексы динофлагеллят сменяли другие, а всего было отмечено 12 разных видов. Это означает, что виды, отходившие в ходе «красного прилива» на второй и третий план, попросту постепенно и в больших количествах отмирали и сыпались на дно, где и вызывали заморы, волну за волной. А ближе к поверхности их тем временем сменяли новые доминанты. Продолжая свое развитие и смену видовых комплексов, пятно цветения между тем отвернуло в океан. Если удастся его догнать, то можно будет отобрать пробы и отследить дальнейшие смены его состояний. Фосфаты, аммоний и железо В нашем Институте океанологии РАН была предложена такая версия. Фосфаты, аммоний и даже, возможно, фенолы в высоких концентрациях пришли в бурно и метаморфично менявшуюся систему «красного прилива» не извне, а как продукты отмирания и/или отчасти экскреции самих динофлагеллят. Основания для такой версии есть: фенол в концентрациях от 0,25 до 10 мг/л стимулирует рост некоторых динофитовых водорослей. Правда, в этом исследовании сотрудников севастопольского Института биологии южных морей РАН были изучены представители этой группы, не отмеченные в цветении возле Камчатки, но возможность того же для других видов остается открытой. Наконец, железо зачастую служит стимулятором активного размножения микроводорослей, хотя и используется ими как микроэлемент. Но в целом накопленный опыт говорит, что развитию «красных приливов» способствует увеличение концентрации ионов железа на акваториях. Сами динофлагелляты не выделяют железа, так что отголоски версии, что оно обильно поступает в воды залива от ржавеющих на дне судов, пока имеют право на существование. Также отметим, что и рост концентрации фосфатов в среде стимулирует размножение этих существ: они активно потребляют их при жизни и выделяют при отмирании. Сдвиг на север В район Авачинского залива продолжают прибывать группы ученых, ведутся разговоры об организации специальной морской экспедиции. Так что есть серьезные основания надеяться, что рано или поздно ситуация окончательно прояснится. Событие получило большой общественный резонанс, и это тоже крайне важно для понимания отношения к природе в нашей стране. Также надо иметь в виду, что подобные явления могли иметь место и в прошлом, в том числе у берегов Камчатки, ибо в последние десятилетия «красные приливы» в Тихом океане отнюдь не редкость и, что еще важнее, будут происходить чаще в наших водах. Климат меняется, вода в высоких широтах океана потихоньку теплеет, и динофлагелляты, ранее устраивавшие заморы у берегов Японии, постепенно, но уверенно распространяются в более высокие широты. Нынешняя камчатская катастрофа, какой бы ни оказалась ее причина, своего рода предупреждение, что необходимы более регулярные заборы анализов, отлаживание методик определения концентрации биотоксинов на местах, а также создание действенной системы оповещения о высокой вероятности «красного прилива». Такие системы оповещения работают в странах, где эти явления случаются часто. Океан меняется и требует от региональной науки идти в ногу с его изменениями.  

28 октября этого года эксперты получили сигнал со спутникового ошейника одного из двух переднеазиатских леопардов. Их выпустили летом на территорию Кавказского государственного природного биосферного заповедника им. Х.Г. Шапошникова. Так, ошейник самки леопарда Лабы передал тревожный сигнал о том, что животное не двигалось более 12 часов. После чего, были оперативно организованы поисковые работы руководством Кавказского заповедника. Кроме того, на помощь вышли альпинисты из Адыгейского поисково-спасательного отряда МЧС России, а также был привлечен вертолет с экипажем. 29 октября тело погибшей самки было найдено в месте подачи сигнала. Внешне признаков насильственной смерти не было обнаружено. Так, с помощью вертолета тело леопарда было эвакуировано, а после передано экспертам для вскрытия и выяснения причин произошедшего. Напомним, что Лаба была выпущена на территорию Кавказского заповедника 20 августа этого года вместе с самцом Кодором. Животные были специально выращены и подготовлены к жизни в дикой природе в Центре восстановления переднеазиатского леопарда на Кавказе. Кроме того, отмечается, что перед выпуском в естественную среду обитания леопарды прошли тестирование на готовность к такой жизни, а также несколько раз показывали результативную охоту на всех крупных копытных региона: лань, олень благородный, кабан, а также на мелких хищников и крупных грызунов. На леопардов были надеты ошейники со спутниковыми и УКВ компонентами, которые показывают перемещения животных. Каждые 2 часа ошейники передают местоположение животных экспертам Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН. 9 ноября этого года приказом Минприроды России была создана Комиссия по расследованию причин смерти леопарда, а также по выработке мер по предотвращению гибели остальных зверей. Эксперты института проблем экологии и эволюции им. А.Н.Северцова РАН сообщили, что до 26 октября Лаба регулярно подавала сообщения о своем местонахождении. У нее была активная жизнь. По данным, она прошла 217 км с момента выпуска, при этом, она не удалялась от точки выпуска более, чем на 6,5 км. Также за период с 8 по 26 сентября она прошла примерно 79 км, придерживаясь мест с наиболее высокой плотностью копытных. Лаба за весь период освоила наименьший по площади участок пространства, примерно 38, 7 км. Об этом сообщают Минприроды России и специалистами института им. Северцова РАН.

В конце минувшей недели специалисты Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН посетили питомник сайгаков в Астраханской области, где пометили животных, подготовленных к выпуску в природу, передатчиками нового типа. В рамках российско-немецкого проекта «ICARUS» ИПЭЭ РАН осуществляет сотрудничество с Институтом поведения животных Макса Планка (Max Planck Institute of Animal Behavior, Germany) и Институтом географии РАН. В начале ноября инициативной группой «ICARUS» Институту были переданы первые пять передатчиков нового типа для реализации проекта «Охраняемые территории для сайгака» (Protected areas for antelopes, https://www.icarus.mpg.de/31598/saiga-antelopes).    Телеметрические метки «Икарус» для животных Передатчики представляют собой миниатюрные устройства весом несколько десятков граммов, электронные составляющие которых содержат GPS-приемник, модуль для передачи данных, элемент питания и солнечную панель для его зарядки, а также набор различных датчиков. Переданные координаты местоположения прибора и показания датчиков принимает специальное оборудование, расположенное на Международной космической станции (МКС), которая осуществляет трансляцию этих данных на Землю в Центр управления полетами. Небольшой размер и вес передатчика позволяют поместить его на платформе ушной метки для млекопитающих. Передача меток «Икарус» И. Покровским и Г. Тертицким сотрудникам ИПЭЭ РАН и обсуждение особенностей их работы Сайгак не случайно был выбран для начала работ по мечению млекопитающих передатчиками «Икарус». Условия районов Северо-Западного Прикаспия, где обитает сайгак и где показатели годовой инсоляции имеют максимальные значения для России, как нельзя лучше подходят для приборов с солнечными элементами питания. В то же время сайгак – вид антилоп, занесенный в Красную книгу Российской Федерации и Красный список Международного союза охраны природы (CR, IUCN Red List). Любые проекты по сохранению и восстановлению численности этого вида требуют научно-обоснованного подхода и применения самых современных методологий и технологий. В аэропорту г. Астрахани ученых из ИПЭЭ РАН встретил исполняющий обязанности директора ГООХ «Астраханское» Сергей Александрович Калашников и передал с рук на руки Александру Васильевичу Голованеву – самому главному человеку в питомнике «Сайгак», благодаря которому там до сих пор живут и размножаются эти замечательные животные. В этом питомнике с 2003 г. были начаты работы по сохранению генофонда сайгака и получению поголовья для реинтродукции с целью поддержания численности природной популяции.  Александр Васильевич Голованев и вольеры для животных в питомнике «Сайгак» Три часа на машине и мы на месте. Передатчики «Икарус» выложены на крыше крыльца гостеприимного Охотничьего дома «Перепел» для зарядки и ориентации на месте, чтобы на следующий день их можно было закрепить на сайгаках. Передатчики заряжаются на солнце В питомнике «Сайгак» при ГБУ АО «Дирекция южных ООПТ и ГООХ «Астраханское» (Ильмено-Бугровой заказник) ушными метками с передатчиками «Икарус» были снабжены пять взрослых самцов сайгака.  Ушная метка с передатчиком «Икарус» закреплена на самце сайгака Помимо мечения сайгаки были взвешены, а также у них были взяты пробы крови и шерсти для проведения гормональных и молекулярно-генетических исследований.  Взвешивание сайгака Работа с животным Взятие проб крови у сайгака Отбор сыворотки крови путем центрифугирования Три меченых самца готовятся к выпуску в природу во второй половине ноября на территорию Заказника «Степной» в Лиманском районе Астраханской области. Передатчики нового типа помогут изучить освоение пространства реитродуцированными особями и выявить пути их кочевок в течение годового цикла. Сайгак, снабженный передатчиком «Икарус» на ушной метке Сайгак, снабженный передатчиком «Икарус» на ушной метке В мечении сайгаков приняли участие директор Института академик В.В. Рожнов, старший научный сотрудник Х.А. Эранандес-Бланко и младший научный сотрудник М.Д. Чистополова, которые крайне признательны сотрудникам ГООХ за помощь и гостеприимство. 

В течение прошедшего месяца выпущенные животные расширяли свои владения и увеличивали площадь освоенного ими пространства. До 26 октября в Кавказском заповеднике самка Лаба регулярно передавала сообщения о своем местоположении, активно перемещалась и прошла до этого дня всего 217 км с момента выпуска, при этом не удаляясь от точки выпуска более чем на 6,5 км. За период с 8.10 по 26.10 она прошла около 79 км, постоянно придерживаясь мест с наиболее высокой плотностью копытных. В её рационе с момента выпуска отмечены добычи серн, тура, благородного оленя. Тем не менее, 26 октября ошейник Лабы прислал сообщение о смерти особи, на место в Кавказском Заповеднике вышла полевая группа, которая в ходе проверки координат, поступивших с ошейника, обнаружила труп погибшей самки. Тело было транспортировано в Сочи для вскрытия ветеринарами. После вскрытия взятые пробы и анализы тканей были отправлены на обследование, а ошейник, накопивший информацию об активности самки за протекший период, отправлен в Москву для расшифровки накопленных данных. Полный анализ имеющихся данных может пролить свет на вероятные причины смерти леопарда. Из всех выпущенных животных Лаба за весь период с момента выпуска Лаба освоила наименьший по площади участок пространства - 38,7 кв км. С момента выпуска для Лабы было зарегистрировано 9 кластеров локаций (потенциальных мест охоты самки), проверенные точки подтвердили, что она успешно добывала крупных копытных. Выпущенный вместе с Лабой самец Кодор, по всей видимости, также осваивает территорию Кавказского заповедника. Точная информация о том, как он адаптируется к жизни в природе, отсутствует, так как ошейник, закрепленный на нем, перестал передавать информацию сразу после выпуска. Однако данные фотоловушек подтверждают, что леопард был жив и здоров на момент 30 сентября, а радиосигнал с его ошейника периодически пеленгуется специалистами и, судя по тому, что он перемещается, с леопардом всё благополучно к настоящему времени. Очередной раз местоположение Кодора было проверено и подтверждено специалистами 15.10.2020 посредством УКВ телеметрии в долине реки по названию Лаба в верхней части ее течения. Лаба и Кодор ни разу не встречались после выпуска, однако оба сфотографировались на одной и той же фотоловушке с разницей в две недели. Агура, выпущенная в Северной Осетии, большую часть прошедшего месяца держалась в обширном лесном массиве, где расположено и место выпуска, и в настоящий момент она вернулась в Турмонский заказник. Агура с момента выпуска прошла путь в 343 км, из них за прошедший месяц 174 км. Она очень осторожна и не слишком отходит от места выпуска – максимальное расстояние, на которое она отдалялась от него за прошедший месяц, составляет 20 км, она освоила обширный участок в долинной зелесенной зоне, площадь которого составляет к настоящему моменту 354 кв.км. За прошедшее время для нее зарегистрировано 9 кластеров – мест, где она добыла себе жертву. Среди ее добыч – шакалы, енотовидные собаки, барсуки, дикий лесной кот. Выпущенный вместе с Агурой самец Баксан с момента выпуска прошел 342 км, из которых с 8 до 21 октября было пройдено 79 км. Площадь, которую освоил Баксан после выпуска, составила 747 кв.км. При этом он ушел от места выпуска на 38 км. За прошедшее время для Баксана зарегистрировано девять кластеров (мест, где леопард добыл жертву). Среди его добыч отмечены енотовидные собаки, шакал, барсуки, лисица, косуля. 21 октября передатчик на ошейнике Баксана перестал передавать сигнал о его местоположении. И информации о его местоположении в настоящий момент не имеется. Полевые группы разыскивают сигналы от его маячка в диапазоне УКВ, леопард находится в розыске. За весь период, прошедший после выпуска, ни разу не было отмечено встреч выпущенных леопардов друг с другом. Программа по восстановлению переднеазиатского леопарда на Кавказе реализуется Минприроды России при участии Сочинского национального парка, Кавказского заповедника, Северо-Осетинского Заповедника, Национального парка «Алания», Всемирного фонда природы, Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова Российской академии наук (ИПЭЭ РАН), Института экологии горных территорий им. А.К. Темботова РАН, Московского зоопарка, при содействии Международного союза охраны природы (МСОП) и Европейской ассоциации зоопарков и аквариумов (ЕАЗА). Финансовую поддержку мониторинга переднеазиатского леопарда на Кавказе осуществляет банк ВТБ. В Северной Осетии финансовую поддержку программы восстановления популяции оказывает компания «РусГидро».   Материалы по теме:  ТАСС: "В горах Северной Осетии ищут выпущенного в августе леопарда Батраза"

Ученые Института проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова РАН при поддержке Фонда «Озеро Байкал» разработали программу исследования байкальской нерпы. Она рассчитана до 2025 года и нацелена на изучение современного состояния популяции эндемика.  За пять лет ученые намерены выяснить, как нерпа использует акваторию Байкала: в каких местах озера тюлени добывают себе пищу, где устраивают лежбища и размножаются. Помимо этого, будут исследоваться пути миграции нерпы, ее численность, состояние местообитании уникального животного. - В конечном итоге, исследование должно установить, насколько благополучна популяция нерпы на Байкале, - отметили в Фонде. – Будут изучаться демографические, генетические, гормональные характеристики эндемика.

Научный сотрудник Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова РАН Хосе Антонио Эрнандес-Бланко в беседе с «360» рассказал о популяции волков в России. В Тамбовской области нашли только двух волков. В прошлом году их было четыре. Это приблизительные цифры, так как оценка численности ведется по следам, замеченным в ходе маршрутных учетов. Несмотря на такие крошечные цифры, волк не исчезающий вид и вряд ли когда-нибудь им станет. К тому же людям нужно, чтобы в лесах жили волки — ведь без них ждет опасность посерьезнее. Два последних волка О двух особях в Тамбовской области сообщил начальник отдела управления по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира региона Алексей Соколов. В области заметили только двух волков в 2020 году, когда исследовали следы во время маршрутных учетов. В 2019-м представителей вида было четыре, а в 2007-м — 10. Все это приблизительные цифры — точных данных о том, какое количество особей живет в регионе и России, попросту нет. По словам Соколова, в середине XX века волки были обычным видом в Тамбовской области, а за их истребление давали вознаграждение. Однако в последние десятилетия животным не хватает еды, поэтому и произошло падение численности вида. Охота тоже сыграла определенную роль, но за последние пять лет охотники не убили ни одного волка, хотя разрешения на отстрел регулярно выдаются (10-12 в одном сезоне). Волк — символ Тамбовской области. Его даже зарегистрировали в качестве товарного знака для местной продукции. Широкую известность фраза «тамбовской волк тебе товарищ» получила после советских фильмов «Дело Румянцева» и «Иван Васильевич меняет профессию». В 2008 году волку поставили деревянный памятник, а до 2006-го функционировал Музей тамбовского волка, в котором насчитывалось более 200 экспонатов. Причины ухода Руководитель программы Всемирного фонда природы по сохранению биоразнообразия фонда дикой природы Владимир Кревер не считает названные Соколовым цифры реальными. По мнению собеседника «360», данные занижены как в этом году, так и в прошлых. Дело в том, что численность можно определить только во время так называемого зимнего маршрутного учета. Его проводят в сезон, когда уже установился снежный покров — обычно это бывает после Нового года. По словам Кревера, в 2012 году в регионе официально декларировали четырех волков, но при этом отстреляно было 12. Это в три раза больше, чем фактическое присутствие животных в регионе, судя по официальным данным. Волки достаточно подвижные животные, они могут достаточно быстро перемещаться на десятки, сотни километров, в зависимости от наличия еды в лесах. Если еды не будет, они способы быстро уйти в другое место, даже в другой регион Владимир Кревер. В то же время волк — обычный охотничий вид, отстреливать его разрешено. По словам Кревера, охотникам даже платят премию за это, потому что волк наносит ущерб сельскому хозяйству. Исчезать из зон обитания волки могут в двух случаях: если произошла вспышка болезни или в регионе закончилась еда, то есть животные пошли на поиски в другие места. Говорить о пользе или вреде волка бессмысленно, ведь даже ученые это обсуждают десятилетиями и не могут прийти к единому мнению. Это животное — компонент естественных, здоровых экосистем. «В природе нет ничего вредного или полезного. Нормальные системы сбалансированы. Исчезновение любого элемента влечет за собой изменение всей структуры экосистемы», — сказал Кревер. Однако волк не является исчезающим видом и даже им не станет, потому что Россия — большая страна и для особей есть территории, где они могут жить. По оценкам автора книги «О принципах регулирования численности волка» Александра Бондарева, в РФ обитает от 45 до 60 тысяч представителей вида. Нужен ли волк? Научный сотрудник Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова РАН Хосе Антонио Эрнандес-Бланко в беседе с «360» сказал, что в России с популяцией волков ситуация стабильная, а в некоторых регионах даже идет увеличение численности. На северных территориях страны перестали в больших количествах истреблять волков, чего не скажешь о южных районах. Там на особей давят, прикрываясь тем, что волки все-таки опасные существа. Это, по мнению специалиста, оказывает медвежью услугу. Считается, что охотник убивает во благо, однако на самом деле прессинг волков способствует их расселению. Говорить, что волк является вредителем, неправильно. Ведь на его место придут другие животные: бродячие собаки. Если мы волка полностью убираем, этот вакуум, который образовывается, заполняется бродячими собаками. Это еще более серьезная проблема. <…> Бороться с бродячими собаками сложно, они не боятся человека, они непредсказуемы по своей структуре Хосе Антонио Эрнандес-Бланко. Серьезного учета волков в целом по стране не проводится, а те, которые есть, сомнительные. При этом отстрелы этих животных не носят научно обоснованного характера, а сами волки — «разменная монета». Ведь на них списывается огромное количество потерь, в том числе в сельском хозяйстве. «Волк, как и любой хищник, занимает верхушку экологической пирамиды. Проблема не в том, нужен ли волк, а в том, что его [нельзя] убрать — как вид он важен, как участник биоразнообразия», — сказал Эрнандес-Бланко. С волками у человека сложные отношения. С одной стороны, животные научились противостоять человеку, а с другой — человек так и не научился существовать с этим зверем.

Исследование проводится при поддержке Института проблем экологии и эволюции имени А.Н. Северцова – научно-исследовательского института Российской академии наук. Дикие животные нацпарка «Земля леопарда» стали объектами медицинского осмотра.  Отловленные без вреда для здоровья мелкие хищные млекопитающие были обследованы на предмет физического состояния и наличия опасных болезней, которые могут угрожать их крупным соседям – дальневосточному леопарду и амурскому тигру. ⠀ В ходе мониторинга были обследованы барсуки и енотовидные собаки. Оба вида входят в рацион дальневосточного леопарда. Животные были отловлены с помощью живоловушек – контейнеров со приманкой. Всего для мониторинга было установлено 26 таких контейнеров в бассейне реки Грязная на территории национального парка. Их исправность ежедневно проверялась, приманка обновлялась при необходимости. Опытные специалисты взвешивали животных, измеряли параметры тела, брали кровь и мазки со слизистых оболочек, после чего зверей отпускали в лес. Собранные образцы проходят предварительный анализ и подготавливаются к отправке в лабораторию. Здесь начнется следующий этап работы, в ходе которого материал будет исследован на наличие маркеров инфекционных заболеваний. Предварительные оценки состояния здоровья животных радуют: обследованные млекопитающие выглядят здоровыми, активны и отличаются упитанностью, что очень кстати в преддверии зимы❄ Видно, что звери очень хорошо питаются. Потенциальных угроз для леопардов и тигров не выявлено, исследования продолжаются. ⠀ Важная цель осмотра – профилактика эпизоотии. Так в науке называется эпидемия какого-либо заболевания среди одного или нескольких видов животных. Эпизоотии способны приводить к сокращению и даже гибели целых популяций различных видов, в том числе – краснокнижных.