С 2007 года на Северном Кавказе осуществляется большой международный проект реинтродукции (восстановления) популяции некогда широко распространенного вида кошачьих - переднезиатского леопарда.
Проект разработан ИПЭЭ РАН и утвержден Министерством природных ресурсов РФ в 2007 году. Ведущей научной организацией является Институт проблем экологии и эволюции им. А. Н.Северцова РАН (ИПЭЭ РАН).
В реализации проекта участвуют ученые Института экологии горных территорий им. А.К.Темботова РАН (ИЭГТ РАН), Прикаспийского института биологических ресурсов Дагестанского ФИЦ РАН (ПИБР ДФИЦ РАН), зоологи Московского зоопарка, Кавказского и Северо-Осетинского заповедников, национальных парков «Алания», «Приэльбрусье», сотрудники Центра восстановления переднеазиатского леопарда Сочинского национального парка при содействии Международного союза охраны природы (МСОП) и Европейской ассоциации зоопарков и аквариумов (ЕАЗА), ряд других организаций. Российский федеральный проект является частью международного проекта по восстановлению этого подвида на всем ареале.
В настоящее время, к сожалению, финансирование проекта фактически прекращено, из него вышли международные организации, а также компания «РусГидро», которая поддерживала работу на Центральном Кавказе с 2017-го по 2023-й. Чего удалось добиться за эти годы, что не получилось, каковы перспективы - об этом изданию «Поиску» рассказала координатор работ старший научный сотрудник ИПЭЭ РАН, кандидат биологических наук Анна Ячменникова.
– Анна, какое количество кошек было отправлено с начала реализации проекта в дикую природу и сколько хищников продолжают жизнь в естественных условиях на территории тех регионов, куда их выпускали?
– На первую часть вопроса могу назвать точную цифру: пятнадцать. На Западном Кавказе выпущены 7 леопардов (4 самца и 3 самки), на Центральном Кавказе - 8 животных (4 самца и 4 самки). На вторую ответить точно не смогу - мы не располагаем сейчас стандартным необходимым набором средств для мониторинга на охваченной площади. Есть небольшое количество фотоловушек у партнеров из Института экологии горных территорий в Кабардино-Балкарии, есть фотоловушки, приобретенные для Северной Осетии - Алании в 2017-2018 годах, какое-то количество камер поставил Прикаспийский институт биологических ресурсов в Дагестане, и всего этого совершенно недостаточно для получения объективной картины. Специальные ошейники, которыми при выпуске снабжались все животные, завершили свое функционирование, батарейки израсходованы, сами ошейники отстегнулись у многих животных. Новых ошейников нет.
Периодически то там, то здесь переднеазиатских леопардов видят, но мы не можем подтвердить, наши ли они, если не получаем фото. У каждого выпущенного зверя есть «пятнистый паспорт». Леопарды заходят на Северный Кавказ из Азербайджана, Грузии и Южной Осетии. Идет естественное расселение молодых особей из ядра сохранившейся в Иране популяции.
Путешествуют в наш регион они нечасто, но такие случаи, тем не менее, фиксируются практически ежегодно. Порой кошки снимаются на фотоловушки, тогда мы можем сказать: да, это выпущенный нами хищник из Сочинского центра (сличив фотографии с ловушки с фотографиями в «паспортах»).
Нет на данный момент полной и достоверной информации и по наличию в дикой природе котят.
– Какое количество животных должно быть, чтобы популяция стала стабильной и начала относительно устойчиво развиваться?
– По нашим оценкам, на Северном Кавказе должно быть не менее 50 особей переднеазиатского леопарда, которые размножаются. Регулярное появление и выживание котят - важнейшие компоненты развития, без которого любая популяция рано или поздно исчезнет.
– Следовательно, к сегодняшнему дню такого количества животных нет. Зачем вообще было разрабатывать и принимать проект? За прошедшее после исчезновения леопардов на Северном Кавказе время биоту заняли другие представители фауны, в том числе хищники, да и сама (относительно небольшая) территория региона благодаря человеческой деятельности существенно преобразилась.
– Экорегион Кавказских горных систем в силу своего удивительного биоразнооборазия невероятно стабилен. Здесь есть все компоненты, какие и были 100 лет назад, кроме леопарда - головного регулятора пищевых цепей и стабилизатора экосистем. В мировом научном сообществе считается необходимым возрождать виды, исчезнувшие как раз не более 100 лет, для нормализации «жизни» экосистем. Последнего переднеазиатского леопарда убили на Северном Кавказе в 50-х годах XX века. Временные рамки подходят. Возродить столь крупного хищника, причем впервые в истории с нуля, - большая интересная задача и с научной, и с практической точек зрения. Когда академик РАН Вячеслав Владимирович Рожнов, тогдашний директор ИПЭЭ РАН, рассказал о ней Владимиру Владимировичу Путину, то получил от президента горячую поддержку этой идеи.
В 2009 году создан Сочинский центр, основными задачами которого были разведение и подготовка животных этого вида для выпуска в природу. Привезены первые два леопарда-самца из Туркменистана. В апреле 2010 года - две самки из Ирана, в октябре 2012-го - пара леопардов из Лиссабонского зоопарка. Так было положено начало очень большой и многогранной работе. Результативность же ее складывается из многих факторов, один из важнейших - слаженность, скоординированность работы всех звеньев, огромного коллектива людей. По сути, каждая часть проекта - в некотором роде самостоятельная программа.
Приведу в пример подготовку хищника к встрече с человеком. Каждый леопард, пока растет в центре, такую подготовку проходит. Потом он сдает собственные «ОГЭ и ЕГЭ» - разнообразные тес-ты. Вот один из них. Какое решение примет хищник, если встретит не крупного опасного мужчину с ружьем, а женщину или ребенка? Тестирование имеет несколько стадий провокации: сначала фигуранты находятся и перемещаются таким образом, что лицо их направлено туда, откуда мог бы появиться леопард (в сторону его огромного вольера). Люди его не видят. Следующая стадия более провокационная: участники эксперимента поворачиваются к хищнику спиной. Казалось бы, идеальный вариант для нападения. Чтобы этого не произошло, в дикой природе леопард должен максимально «не хотеть» встречаться с двуногим независимо от его размера и действий, а в случае встречи быстренько увеличивать дистанцию. Все эти условные рефлексы, пока пятнистый растет в центре, и закладывают в его сознание воспитатели. Зверя приучают никогда не рассматривать человека в качестве «обеда или ужина».
Тестов для проверки готовности пятнистых к вольготной жизни в нашем институте совместно с коллегами из Московского зоопарка разработано немало. С учетом полученного опыта они видоизменяются, совершенствуются. Но все равно порой возникают спорные ситуации. Был такой случай: у одного из хищников при развитии был обнаружен рахит тазобедренного сустава, иногда плоховато работала одна задняя лапа. Это ставило под сомнение его способность во взрослом возрасте добывать крупную дичь. Специалисты сомневались в целесообразности его выпуска, несмотря на хорошие поведенческие результаты, но в Минприроды посчитали иначе. С первых дней самостоятельной жизни хищник начал вести осторожный образ жизни, не гонялся за оленями и кабанами, ловил более мелких животных и до поры прекрасно адаптировался. Однако первую зиму (самая критическая природная проверка на выживаемость) он не пережил - в декабре мы получили с его ошейника сигнал о смерти. Тут важно отметить вот какой момент: даже несмотря на свою физическую неполноценность, зверь не стал конфликтным, не пытался интересоваться жильем человека и охотиться на легкую добычу - скот (добывал шакалов, барсуков, енотовидных собак, лисиц и пр.). То есть воспитание его оказалось исключительно правильным.
– Первых леопардов отправили «покорять» неизведанное в Кавказский заповедник. Затем «прописку» сменили, нескольких животных выпустили в Северной Осетии - Алании на небольшой площади особо охраняемых территорий. Почему?
– Кавказский государственный природный биосферный заповедник им. Х.Г.Шапошникова - старейшая (создан в 1924 году - Прим. ред.) и самая крупная природная охраняемая территория на Северном Кавказе. Логично было бы начать выпуск с него. А потом выяснился целый ряд неучтенных факторов. Важнейший - на этой территории не оказалось исторического следа хищников. Леопарды фиксируют его даже через десятилетия после исчезновения родственников. Это помогает новым обитателям адаптироваться. Изучая новую территорию, вдруг наталкиваются на места старых пребываний пятнистых. «Ага, - думает кошка или кот, - здесь жили родственники, значит, место неплохое».
Мы же первых хищников выпустили в «глубокий космос». Более того, основная подготовка велась в расчете на привычную лесистую среду обитания, а в Кавказском заповеднике немало альпийских и субальпийских зон. Естественно, для пятнистых они оказались совершенно не знакомы. Другой неучтенный исходный фактор - наличие высокой плотности популяции хищников-конкурентов - медведя и волка. При этом плотность копытных высока, что казалось неоспоримым плюсом территории, а вот многочисленность конкурентов - существенным минусом. Крупное копытное надо не только добыть, но и полностью съесть, чтобы восполнить затраченную энергию, то есть уметь сохранить еду в течение нескольких дней. Мало кто может съесть, к примеру, крупного оленя в один присест. Поймал его пятнистый, откушал, решил отдохнуть, а тут в гости без приглашения косолапый. А ну, поделись «ужином»! Рэкет в чистом виде. И выясняется, что котяра обороне обучен не был. Потратив силы и энергию, он вынужден отдать «честно заработанное». Раз такое случится, два - «обижается» пятнистый и покидает негостеприимные места.
Зато в Северной Осетии - Алании не только сохранился исторический след пребывания переднеазиатских леопардов, но и регулярно отмечался вполне свежий. И пограничники, и работники ГЭС не раз замечали пришлых животных - снимали на видеокамеры, фотографировали на фотоловушки. Немалую роль в выборе территории Северной Осетии - Алании сыграл психологический фактор: на гербе республики изображен переднеазиатский леопард (кавказский барс), и жители положительно оценили возможность иметь на территории родных заповедников живых хищников. Экологическое просвещение, разъяснительная работа с населением и воспитательные мероприятия - одни из важных больших подпрограмм в нашей деятельности. Например, сложность ее реализации в Дагестане стала одной из решающих причин отсутствия здесь сочинских животных, хотя по большинству других параметров условия отличные.
– А территория Чеченской Республики отвечает всем требованиям, если, даже несмотря на прекращение финансирования проекта, вы начали здесь исследования?
– Дело в том, что мы вместе с ГБУ «Беркут» Минприроды Северной Осетии - Алании получили поддержку Президентского фонда природы - грант на реализацию проекта «Хранитель гор и хозяин лесов - кавказский барс и зубр». Он нацелен на создание в республике современной системы мониторинга диких животных, включающего фотоловушки и другие современные технические средства. Система будет реализована на территории заказника «Турмонский», где живут, по нашим данным, выпущенные леопарды.
Подобный грант Президентского фонда как участники более крупного проекта мониторинга биоразнообразия на ООПТ России мы выиграли и для Чеченской Республики. Начатые в прошлом году при поддержке фонда «Природа и люди» исследования показали, что ее территория пригодна для восстановления леопарда. Она, кстати, является одним из целевых мест проекта, просто ранее не было возможности начать там системную работу.
Однако прежде чем делать окончательные заключения, нужно оценить потенциальную емкость мест обитания животных на всем Российском Кавказе, понять, какие площади пригодны для успешного существования определенного числа особей. Одной из важнейших частей обследования является изучение кормового потенциала местных экосистем, т. е. оценки обилия основных видов-жертв леопарда (копытных и средних хищников), угроз и рисков для пятнистых, а именно плотность популяций видов-конкурентов (соразмерных леопарду крупных хищников).
Создание стандартной модели мониторинга позволит непрерывно осуществлять неинвазивное наблюдение за наиболее подвижными элементами экосистем (животными), фиксировать новые заходы леопардов с помощью фотоловушек.
В 2024 году мы начали эту работу в Шатойском районе, на территории федерального заказника «Советский». В году нынешнем расширяем и делаем ее более качественной благодаря участию в проекте «Формирование национальной сети фотомониторинга на заповедных территориях России».
– Следовательно, проект продолжается, однако теперь раздробился на отдельные программы с самостоятельным финансированием?
– Совершенно верно. Конечно, более действенны единая программа, единое финансирование, единая координация. К сожалению, жизнь вносит свои коррективы, порой весьма существенные. На территории страны сегодня осуществляется несколько проектов по сохранению редких видов животных и птиц: амурского тигра, синего леопарда, белого журавля - стерха… Разные команды делают то, что умеют и как умеют. Какие-то крохи, малые зерна их труда прорастают и укореняются, природа берет их и возвращает результат. Мы надеемся, что и переднеазиатский хищник все-таки укоренится на Северном Кавказе. Может, уже сейчас у одной из наших пятнистых кошек появились котята, мы просто еще не знаем об этом.